А.К. Толстой

Наиболее известные стихи А.К. Толстого

"Колокольчики мои..."
"Средь шумного бала..."
"Не ветер, вея с высоты..."
"Господь, меня готовя к бою..."
"Двух станов не боец..."
"Коль любить, так без рассудку..."
"Звонче жаворонка пенье..."
"Осень. Обсыпается весь наш бедный сад..."
"Одарив весьма обильно..."

Бюро А.К. Толстого.

Стихотворение "Колокольчики мои" знакомо всем с детсва; но в чем секрет его своеобразия и очарования? В том, как интимно - лирически прочувствована здесь историческая тема.
В творчестве Толстого со стариной, прошлым, связан мотив колокола. Колокольный гул слышится и в этом стихотворении - во второй его части; в первой поэт находит тонкий образный эквивалент колоколу: из всех полевых цветов он выбирает именно колокольчик.
Другой столь же важный образ этого стихотворения - мчащийся всадник - тоже соединяет в себе историческую тему с интимно - лирической. Поэт вопрошает о будущем - прежде всего о судьбе своей Родины; но не отделяет о ее судьбы собственную, поэтому это вопросы и о своем будущем. Себя Толстой ищет и в будущем и в прошлом своей страны...

* * * Колокольчики мои, Цветики степные! Что глядите на меня, Темно-голубые? И о чем звените вы В день веселый мая, Средь некошенной травы Головой качая? Конь несет меня стрелой На поле открытом; Он вас топчет под собой, Бьет своим копытом. Колокольчики мои, Цветики степные! Не кляните вы меня, Темно-голубые! Я бы рад вас не топтать, Рад промчаться мимо, Но уздой не удержать Бег неукротимый! Я лечу, лечу стрелой, Только пыль взметаю; Конь несет меня лихой,- А куда? не знаю! Он ученым ездоком Не воспитан в холе, Он с буранами знаком, Вырос в чистом поле; И не блещет как огонь Твой чепрак узорный, Конь мой, конь, славянский конь, Дикий, непокорный! Есть нам, конь, с тобой простор! Мир забывши тесный, Мы летим во весь опор К цели неизвестной. Чем окончиться наш бег? Радостью ль? кручиной? Знать не может человек- Знает Бог единый! Упаду на солончак Умирать от зною? Или злой киргиз-кайсак, С бритой головою, Молча свой натянет лук, Лежа под травою, И меня догонит вдруг Медною стрелою?	Иль влетим мы в светлый град Со кремлем престольным? Чудно улицы гудят Гулом колокольным, И на площади народ, В шумном ожиданье Видит: с запада идет Светлое посланье. В кунтушах и в чекменях, С чубами, усами, Гости едут на конях, Машут булавами, Подбочась, за строем строй Чинно выступает, Рукава их за спиной Ветер раздувает. И хозяин на крыльцо Вышел величавый; Его светлое лицо Блещет новой славой; Всех его исполнил вид И любви и страха, На челе его горит Шапка Мономаха. "Хлеб да соль! И в добрый час!- Говорит державный.- Долго дети ждал я вас В город православный!" И они ему в ответ: " Наша кровь едина, И в тебе мы с давних лет Чаем господина!" Громче звон колоколов, Гусли раздаются, Гости сели вкруг столов, Мед и брага льются, Шум летит на дальний юг К турке и к венгерцу- И ковшей славянских звук Немцам не по сердцу! Гой вы, цветики мои, Цветики степные! Что глядите на меня, Темно-голубые? И о чем грустите вы В день веселый мая, Средь некошеной травы Головой качая? 1840-е годы
Зал А.А. Перовского, дяди Толстого с материнской стороны. "Средь шумного бала, случайно..." Стихотворение это - одно из самых известных не только у Толстого, но и во всей русской любовной лирике. Сокровенный мотив стихотворения - явление "гения чстой красоты", мотив, начатый в России Жуковским и подхваченный Пушкиным. Нет нужды в каких - то дополнительных эпитетах этому произведению - его надо просто слушать... Но в любовной лирике Толстого, кроме просветленно - лирического, звучит и совсем иной мотив - любовной страсти, как очищающей грозы. А рядом с этой поэтической метафорой - духовно - символическое осмысление чувства; любовь вырывает поэта из плена низкой действительности, преображает все его существо и возвращает к жизни "вещим", окрывшим в себе самом и во всей вселенной одно высшее начало - божественной Любви. Житейские коллизии поэт пропускает сквозь призму философско - поэтического осмысления - и только в таком преображенном виде они получают доступ в его лирику...
* * * Средь шумного бала, случайно, В тревогах мирской суеты, Тебя я увидел, но тайна Твои покрывала черты. Лишь очи печально глядели, А голос так дивно звучал, Как звон отдаленной свирели, Как моря играющий вал. Мне стан твой понравился тонкий, И весь твой задумчивый вид, А смех твой, и грустный и звонкий, С тех пор в моем сердце звучит. В часы одинокие ночи Люблю я, усталый, прилечь- Я вижу печальные очи, Я слышу печальную речь; И грустно я так засыпаю, И в грезах неведомых сплю... Люблю ли тебя- я не знаю, Но кажется мне, что люблю! 1851 * * * Не ветер, вея с высоты, Листов коснулся ночью лунной; Моей души коснулась ты- Она тревожна, как листы, Она, как гусли, многострунна. Житейский вихрь ее терзал И сокрушительным набегом, Свистя и воя, струны рвал И заносил холодным снегом. Твоя же речь ласкает слух, Твое легко прикосновенье, Как от цветов летящий пух, Как майской ночи дуновенье... 1851 г. * * * Мне в душу, полную ничтожной суеты, Как бурный вихрь, страсть ворвалась нежданно, С налета смяла в нем нарядные цветы, И разметала сад, тщеславием убранный. Условий мелкий сор крутящимся столбом Из мысли унесла живительная сила И током теплых слез, как благостным дождем, Опустошенную мне душу оросила. И над обломками безмолвно я стою, И, трепетом еще неведомым объятый, Воскреснувшего дня пью свежую струю И грома дальнего внимаю перекаты.... 1851 или 1852г.	* * * Меня, во мраке и в пыли Досель влачившего оковы, Любови крылья вознесли В отчизну пламени и слова. И просветлел мой темный взор, И стал мне виден мир незримый, И слышит ухо с этих пор, Что для других неуловимо. И с горней выси я сошел, Проникнут весь ее лучами, И на волнующийся дол Взираю новыми очами. И слышу я, как новый разговор Везде немоллчный раздается, Как сердце каменное гор С любовью в темных недрах бьется, С любовью в тверди голубой Клубятся медленные тучи, И под древесною корой, Весною свежей и пахучей, С любовью в листья сок живой Струей подъемлется певучей. И вещим сердцем понял я, Что все, рожденное от Слова, Лучи любви кругом лия, К нему вернуться жаждет снова; И жизни каждая струя, Любви покорная закону, Стремится силой бытия Неудержимо к божью лону; И всюду звук, и всюду свет, И всем мирам одно начало, И ничего в природе нет, Что бы любовью не дышало. 1851 или 1852г. * * * Слеза дрожит в твоем ревнивом взоре, О, не грусти, ты все мне дорога, Мою любовь, широкую, как море, Вместить не могут жизни берега. Когда Глагола творческая сила Толпы миров воззвала из ночи, Любовь их все, как солнце, озарила, И лишь на землю к нам ее светила Нисходят порознь редкие лучи. И порознь их отыскивая жадно, Мы ловим отблеск вечной красоты; Нам вестью лес о ней шумит отрадной, О ней поток гремит струею хладной И говорят, качаяся, цветы. И любим мы любовью раздробленной И тихий шепот вербы над ручьем, И милой девы взор, на нас склоненный, И звездный блеск, и все красы вселенной, И ничего мы вместе не сольем. Но не грусти, земное минет горе, Пожди еще, неволя недолга - В одну любовь, широкую как море, Что не вместят земные берега! 1858.
Уголок зала А.А. Перовского. "...Двух станов не боец..." Когда приводят эти строки Толстого, подчас непроизвольного делают акцент на словах "не боец"; на самом же деле в гражданской лирике Толстой был именно бойцом, но бойцом за собственные патриотические убеждения и идеалы. Ему всегда были чужды как требования крайних западников слепо подражать фетишизированным европейским образцам, так и псевдопатриотизм крайних славянофилов, проповедовавших самоизоляцию России. Патриотизм Толстого - это патриотизм русского человека европейской культуры, он желает "конца семейного разрыва, слиянья всех в один народ, всего, что в жизни русской живо". И не удивительно, что в наши дни его гражданская лирика обретает второе рождение...
* * * Господь, меня готовя к бою, Любовь и гнев вложил мне в грудь, И мне десницею святою Он указал счастливый путь; Одушевил могучим словом, Вдохнул мне в сердце много сил, Но непреклонным и суровым Меня господь не сотворил. И гнев я свой истратил даром, Любовь не выдержал свою, Удар напрасно за ударом Я отбивая устаю. Навстречу их враждебной вьюги Я вышел в поле без кольчуги И гибну раненный в бою. 1857 * * * Двух станов не боец, но только гость случайный, За правду я бы рад поднять мой добрый меч, Но спор с обоими досель мой жребий тайный, И к клятве ни один не мог меня привлечь; Союза полного не будет между нами - Не купленный никем, под чье б ни стал я знамя, Пристрастной ревности друзей не в силах снесть, Я знамени врага отстаивал бы честь! 1858 ПУСТОЙ ДОМ Стоит опустелый над сонным прудом, Где ивы поникли главой, На славу Растреллием строенный дом, – И герб на щите вековой. Окрестность молчит среди мертвого сна, На окнах разбитых играет луна. Сокрытый кустами, в забытом саду Тот дом одиноко стоит; Печально глядится в зацветшем пруду С короною дедовский щит... Никто поклониться ему не придет,– Забыли потомки свой доблестный род! В блестящей столице иные из них С ничтожной смешались толпой; Поветрие моды умчало других Из родины в мир им чужой. Там русский от русского края отвык, Забыл свою веру, забыл свой язык! Крестьян его бедных наемник гнетет, Он властвует ими один; Его не пугают роптанья сирот... Услышит ли их господин? А если услышит – рукою махнет... Забыли потомки свой доблестный род! Лишь старый служитель, тоской удручен, Младого владетеля ждет, И ловит вдали колокольчика звон, И ночью с одра привстает... Напрасно! все тихо средь мертвого сна, Сквозь окна разбитые смотрит луна, Сквозь окна разбитые мирно глядит На древние стены палат; Там в рамах узорчатых чинно висит Напудренных прадедов ряд. Их пыль покрывает, и червь их грызет... Забыли потомки свой доблестный род! 1849	* * * Как селянин, когда грозят Войны тяжелые удары, В дремучий лес несет свой клад От разоренья и пожара, И там во мрачной тишине Глубоко в землю зарывает, И на чешуйчатой сосне Свой знак с заклятьем зарубает, Так ты, певец, в лихие дни, Во дни гоненья рокового, Под темной речью хорони Свое пророческое слово. 1858г. ПРОТИВ ТЕЧЕНИЯ Други, вы слышите ль крик оглушительный: "Сдайтесь, певцы и художники! Кстати ли Вымыслы ваши в наш век положительный? Много ли вас остается, мечтатели? Сдайтеся натиску нового времени, Мир отрезвился, прошли увлечения – Где ж устоять вам, отжившему племени, Против течения?" 2 Други, не верьте! Все та же единая Сила нас манит к себе неизвестная, Та же пленяет нас песнь соловьиная, Те же нас радуют звезды небесные! Правда все та же! Средь мрака ненастного Верьте чудесной звезде вдохновения, Дружно гребите, во имя прекрасного, Против течения! 3 Вспомните: в дни Византии расслабленной, В приступах ярых на божьи обители, Дерзко ругаясь святыне награбленной, Так же кричали икон истребители: «Кто воспротивится нашему множеству? Мир обновили мы силой мышления – Где ж побежденному спорить художеству Против течения?» 4 В оные ж дни, после казни спасителя, В дни, как апостолы шли вдохновенные, Шли проповедовать слово учителя, Книжники так говорили надменные: "Распят мятежник! Нет проку в осмеянном, Всем ненавистном, безумном учении! Им ли убогим идти галилеянам Против течения! " 5 Други, гребите! Напрасно хулители Мнят оскорбить нас своею гордынею – На берег вскоре мы, волн победители, Выйдем торжественно с нашей святынею! Верх над конечным возьмет бесконечное, Верою в наше святое значение Мы же возбудим течение встречное Против течения! 1867
Комната для гостей. Для поэзии Толстого характерно неразрывное единство состояния природы и человеческой души, и это не случайно. Дремучие леса Брянщины хранят дух былинных времен, ее поля помнят древнерусских витязей, здесь в человеке как бы пробуждается его генетическая память, воскресают чувства далеких предков, эмоциональная жизнь которых была единым целым со всем окружающим - с деревьями, травой, пением птиц, ветром, когда сама духовность в человеке была непосредственным отражением природных стихий. В возрождении единства духовного мира человека с природой видит Толстой способ вернуться к тем духовным заветам, которые были положены некогда в основу русской культуры, и найти в них опору своим идеалам Свободы, Любви и Красоты. Природа в лирике Толстого выступает и в качестве некоей "врачующей власти", волшебной силы прекрасного, очищающей сердце от отчаяния...
* * * Осень. Обсыпается весь наш бедный сад. Листья пожелтелые по ветру летят; Лишь вдали красуются, там, на дне долин, Кисти ярко - красные вянущих рябин. Весело и горестно сердцу моему, Молча твои рученьки грею я и жму, В очи тебе глядючи, молча слезы лью, Не умею высказать, как тебя люблю. 1858г. * * * Звонче жаворонка пенье, Ярче вешние цветы, Сердце полно вдохновенья, Небо полно красоты. Разорвав тоски оковы, Цепи пошлые разбив, Набегает жизни новой Торжествующий прилив, И звучит свежо и юно Новых сил могучий строй, Как натянутые струны Между небом и землей. 1858 * * * Замолкнул гром, шуметь гроза устала, Светлеют небеса; Меж черных туч приветно засияла Лазури полоса. Еще дрожат цветы, полны водою И пылью золотой, О, не топчи их с новою враждою Презрительной пятой. 1858г. * * * На нивы желтые нисходит тишина; В остывшем воздухе от меркнущих селений, Дрожа, несется звон. Душа моя полна Разлукою с тобой и горьких сожалений. И каждый мой упрек я вспоминаю вновь, И каждое твержу приветливое слово, Что мог бы я сказать тебе, моя любовь, Но что внутри себя я схоронил сурово! 1862г. * * * Вот уж снег последний в поле тает, Теплый пар восходит от земли, И кувшинчик синий расцветает, И зовут друг друга журавли. Юный лес, в зеленый дым одетый, Теплых гроз нетерпеливо ждет; Все весны дыханием согрето, Все кругом и любит и поет; Утром небо ясно и прозрачно, Ночью звезды светят так светло; Отчего ж в душе твоей так мрачно И зачем на сердце тяжело? Грустно жить тебе, о друг, я знаю, И понятна мне твоя печаль: Отлетела б ты к родному краю И земной весны тебе не жаль... 1856г.	* * * То было раннею весной, Трава едва всходила, Ручьи текли, не парил зной, И зелень рощ сквозила; Труба пастушья поутру Еще не пела звонко, И в завитках еще в бору Был папоротник тонкий. То было раннею весной, В тени берез то было, Когда с улыбкой предо мной Ты очи опустила. То на любовь мою в ответ Ты опустила вежды - О жизнь! о лес! о солнца свет! О юность! о надежды! И плакал я перед тобой, На лик твой глядя милый, - То было раннею весной, В тени берез то было! То было в утро наших лет - О счастие! о слезы! О лес! о жизнь! о солнца свет! О свежий дух березы! Май 1871г. * * * Дождя отшумевшего капли Тихонько по листьям текли, Тихонько шептались деревья, Кукушка кричала вдали. Луна на меня из-за тучи Смотрела, как будто в слезах; Сидел я под кленом и думал, И думал о прежних годах. Не знаю, была ли в те годы Душа непорочна моя? Но многому б я не поверил, Не сделал бы много я. Теперь же мне стали понятны Обман, и коварство, и зло, И многие светлые мысли Одну за другой унесло. Так думал о днях я минувших, О днях, когда был я добрей, А в листьях высокого клена Сидел надо мной соловей, И пел он так нежно и страстно, Как будто хотел он сказать: "Утешься, не сетуй напрасно - То время вернется опять!" 1840-е гг. * * * Уж ласточки, кружа, над крышей щебетали, Красуяся, идет нарядная весна: Порою входит так в дом скорби и печали В цветах красавица, надменна и пышна. Как праздничный мне лик весны теперь несносен! Как грустен без тебя дерев зеленых вид! И мыслю я: когда ж на них повеет осень И, сыпля желтый лист, нас вновь соединит! Весна 1857 г.
Церковь в Красном Роге. Памятник архитектуры XVlll в. Здесь похоронены А.К. Толстой и С.А. Толстая.	* * * Коль любить, так без рассудку, Коль грозить, так не на шутку, Коль ругнуть, так сгоряча, Коль рубнуть, так уж сплеча! Коли спорить, так уж смело, Коль карать, так уж за дело, Коль простить, так всей душой, Коли пир, так пир горой! 1854 * * * Эти бедные селенья, эта скудная природа! Ф.Тютчев Одарив весьма обильно Нашу землю, царь небесный Быть богатою и сильной Повелел он повсеместно. Но чтоб падали селенья, Чтобы нивы пустовали- Нам на то благословенье Царь небесный дал едва ли! Мы беспечны, мы ленивы, Все у нас из рук валится, И к тому ж мы терпеливы- Этим нечего хвалиться! 1869